В приведенном пространном фрагменте важна каждая деталь. Обращаю внимание на тотемные (змеино-зверино-каменные) аксессуары Сокола-коробля, а также (и в особенности!) – на эту сакраментальность: люди – незнаемые, незнакомые (почти что тайное общество). Перед нами типичное мужское братство, которому совсем недалеко и до рыцарского ордена. В самом деле, команда Сокола-корабля – сплошь богатыри. Среди них старшой почти всегда Илья Муромец (в этой иерархии – вся соль былины), среди ближайших сподвижников упоминаются Добрыня Никитич, Алеша Попович, Святогор (вот она архаика!), Покан-богатырь, Еруслан Лазаревич и даже Степан Разин.

Подобные патриархальные объединения проходят через всю русскую историю – от первобытных времен до опричнины Ивана Грозного. Тайное общество, созданное в Александровской слободе по всем правилам рыцарских орденов, наверняка имело свой устав, четкую организацию, ритуал, символику и, быть может, какую-то документацию. Не исключено, что часть реликвий до сих пор хранится где-нибудь в подземных тайниках опричной «столицы» вместе с уникальной библиотекой Ивана Грозного и другими бесценными сокровищами.

О путешествии русских богатырей на землю древних предков рассказано в одной из беломорских былин о Михайле Потыке (рис. 71), записанных в конце XIX века Алексеем Владимировичем Марковым в Верхней Зимней Золотице от 59-летнего неграмотного крестьянина Власа Ивановича Чекалева, который сам слышал ее от стариков-поморов (этот сюжет уже упоминался в начале книги). Усилиями современных интерпретаторов Потык стал считаться второстепенным героем, былинные тексты о нем публикуются (и то далеко не всегда) где-нибудь на задворках фольклорных сборников. Что за имя (или прозвище) такое Потык – толком никто объяснить не может, хотя от былинного сюжета так и веет архаикой: здесь и коварная жена-колдунья Марья Лебедь Белая с ее загадочной смертью и не менее загадочным воскрешением, и погребение заживо (читай – путешествие на тот свет) самого Потыка.

^{Рис. 71. Иллюстрация Ивана Билибина к былине о Потыке}

Беломорская былина о Потыке, записанная А.В. Марковым, интересна во многих отношениях. Например, она включает в себя в качестве одного из центральных эпизодов битвы Добрыни Никитича со Змеем. Битва эта происходила не на Пучай-реке где-то в центральных районах России (согласно большинству былин, Добрыня родился в Рязани), а в Гиперборейской Украине. Впрочем, быть может, именно там и располагалась загадочная Пучай-река, о которой доподлинно ничего не известно.

Добрыня – один из трех названных членов богатырского братства. Два других – Илья Муромец и Потык. Есть еще двенадцать не названных по имени богатырей, которых взял в плен король Тульской земли. Именно так поименована она в фольклорном тексте. А сам ее властитель зовется Тульским королем – ну точь-в-точь как в знаменитой балладе Гёте (вот ведь какие невероятные совпадения случаются!). Другими словами, в русской былине сохранилась память о древней прародине индоевропейских и других народов земли Туле-Гиперборее. Предлагавшееся же маститыми учеными толкование: дескать, под Тульской землей следует понимать Турцию (а под Тульским королем – турецкого султана) – ни в какие ворота не лезет. Хотя бы потому, что сюжету русской былины многие тысячи лет, а турки-османы появились в Малой Азии и стали историческими соседями Руси только в XIV веке. Не подходят на роль туляков-гиперборейцев и летописные торки.

По справедливости говоря, Тульский король захватывает в плен русских богатырей не вероломно, а честным путем: он выигрывает их у князя Владимира в «пешки-шахматы». Стольнокиевский князь сначала проиграл хозяину Тульской земли золотую казну, а затем, войдя в азарт, – в придачу еще двенадцать богатырей-телохранителей. Вызволить заложников из плена и берется отважный богатырь Потык. Выполняет задание он блестяще – без сучка и задоринки: отыгрывает не только русские деньги и незадачливых пленников, но еще и жену себе в придачу – Тульскую царевну (королевишну?) по имени Авдотьюшка:

Дочь Тульского короля стала второй женой Потыка. Она, как и первая, – носительница гиперборейской символики – лебедя.

В беломорской былине о Потыке две таких царевны, два антипода – как Белый и Черный Лебедь в балете Чайковского «Лебединое озеро». Центральное место в русской былине (в любых ее вариантах) занимает демоническая Марья Лебедь Белая (в варианте, записанном А. Марковым, она вообще «змеиного происхождения» и именуется то Марьей, то Марфой). Она не только соблазняет Потыка, но и попеременно обращает русского богатыря в черного ворона, коня, горностая и «серый камешок». От каменного заклятия Потыка освобождает Илья Муромец, забрасывая «камешок» в поднебесье. Илья же как глава дружинного братства помогает Потыку расправиться со злокозненной женой. (Напомню: стержень былины о Потыке составляет архаичный эпизод с заранее замысленным умиранием Марьи Белой Лебеди, дабы взять с богатыря слово – последовать за ней в могилу. После того как оба оказались в Подземном царстве, Марья воскрешает себя и пытается по-настоящему убить мужа. Здесь-то на помощь и приходит Илья Муромец: коварный замысел не удается, и богатыри-побратимы не без удовольствия вешают коварную демоницу в «петёлке вареной».) Потык женится на второй Белой Лебеди – гиперборейке-тульчанке Авдотьюшке, дочери короля Тульской земли, выигранной у того в «пешки-шахматы». Так древняя предыстория Руси и ее гиперборейские корни открываются перед нами, как неведомые земли в неумирающих фольклорных образах, сюжетах и мифологемах.

Глава 3

Животные-побратимы

Сивка-Бурка

Летающие и скачущие до небес кони (рис. 72) – излюбленные образы русского и славянского фольклора. С детства врезаются в память завораживающие строки, дошедшие из незапамятных времен и звучащие как заклинания:

«Конь бежит – земля дрожит, из ушей дым валит, из ноздрей пламя пышет».

«Сивка-Бурка, Вещая Каурка, стань передо мной, как лист перед травой!»

«В правое ухо влезь, в левое вылезь – станешь таким красавцем, каких свет не видывал».

^{Рис. 72. Сивка Бурка. Художник Константин Кузнецов}